Признание пациентов – главная награда для хирурга!

Более двенадцати лет: с начала 2007 года по 2019 год О.В.Унгурьянов работал в популярной московской офтальмологической клинике «Новый взгляд». В эти годы тысячи пациентов стремились попасть к нему на приём, зная, что Олег Владимирович способен помочь в самых тяжёлых случаях. Для многих детей и взрослых знакомство с доктором Унгурьяновым стало последней надеждой, последним шансом сохранить зрение, избежать надвигающейся слепоты…  В большинстве случаев хирургу удавалось достичь успеха даже тогда, когда он сам перед операцией давал чрезвычайно осторожные прогнозы.

Ещё одной темой беседы стал международный опыт доктора, в частности, его работа в Албании.

Постоянные посетители нашего Сайта знают, что во время ежемесячных интервью мы порой затрагиваем вопросы, прямо не связанные с офтальмологией, но стоящие на повестке дня, интересные широкому кругу людей. Так было и в этот раз.

***

- Олег Владимирович, в последние недели внимание российской общественности было приковано к решению Нобелевского комитета, объявившего нашего соотечественника, главного редактора «Новой газеты Дмитрия Муратова, лауреатом Нобелевской премии мира… Впрочем, мой первый вопрос связан не с Премией мира, а с аналогичной наградой по медицине. В 1909 году этой премии был удостоен швейцарский хирург Эмиль Теодор Кохер (1841-1917). В 1911 году высокая награда досталась шведскому офтальмологу Альвару Гульстранду (1862-1930). Но за последнее столетие ни хирургам (всех специальностей), ни глазным врачам, ни разу не доставалось лауреатских почестей. Как Вы думаете, с чем связан этот феномен? Вашим коллегам придётся ещё одно столетие ждать нового награждения?

- Не думаю, что кто-то из моих коллег всерьёз рассчитывает на присуждение Нобелевской премии. Феномен, о котором Вы говорите, действительно существует. Он связан с тем, что эти премии, за редчайшими исключениями, присуждаются исключительно за фундаментальные исследования. Поэтому хирурги (в том числе офтальмохирурги) оказываются за пределами круга претендентов на высокую награду. Это касается также исследователей-офтальмологов.

- Вас это не огорчает?

- Признание пациентов – главная награда для хирурга! В хирургии нет какой-то премии, титула, ордена или медали, сравнимых с Нобелевской премией. Зато каждый хирург, достигший высот в своей профессии, может назвать немало людей, испытывающих к нему искреннюю, сердечную благодарность. Нередко под Новый год или в день рождения ко мне в социальных сетях приходят послания: «Двадцать лет назад оперировал у Вас глаз. И до сих пор с ним всё хорошо!» Эти незамысловатые сообщения, по сути, дороже любой премии.

Конечно, есть хирурги, остающиеся в памяти соотечественников на столетия. Например, в июне 2020 года в России был учреждён «Орден Пирогова». Он может вручаться всем медикам – не только хирургам! – и увековечивает память великого представителя нашей профессии Николая Ивановича Пирогова (1810-1881). Но всё-таки основная мотивация в хирургии – желание помочь конкретному человеку, спасти его жизнь и здоровье.  Широкое общественное признание – удел единиц.

Для меня, например, огромная награда – когда коллеги, работающие рядом, просят прооперировать своих родителей, детей, братьев, сестёр, друзей… Это высшая степень доверия, которую можно себе представить!

И ещё один примечательный момент: хирургия на сегодняшний день была и остаётся одной из самых популярных медицинских специальностей. Значительная часть парней, поступающих в медицинские вузы, хотят стать именно хирургами. А в последнее время среди наших коллег становится и всё больше представительниц прекрасного пола. Это не может меня не радовать!

Когда занимаешься хирургией более тридцати лет, нельзя не думать о том, кому передать знания и навыки. Поэтому интерес к профессии – и в медицинской среде и, в целом, в обществе – тоже является наградой для хирурга.

- Мы обсудили перспективы получения Нобелевской премии Вашими коллегами-хирургами. А что Вы думаете о Премии мира для россиянина Дмитрия Муратова?

- В отличие от научных Нобелевских премий, где неспециалисту бывает трудно оценить решение жюри, Премии мира почти всегда вызывали и вызывают горячие споры. Можно вспомнить, например, о вручении этой награды американскому Президенту Бараку Обаме, который тогда только был избран и ещё никак не успел себя проявить.

Но награду Дмитрию Муратову я могу только приветствовать. Считаю её заслуженной. В данном случае Нобелевский комитет обратил внимание на важность существования в стране оппозиции, свободной, независимой прессы… Это относится не только к России, но и ко всему миру. Хорошо, что и оппозиция, и свободная пресса в России есть, что они могут доносить до общественности свою позицию.

- Олег Владимирович, мы уже неоднократно говорили о Ваших международных контактах, в частности, о командировках в США и Китай в девяностых годах. Туда Вы отправлялись, живя в Хабаровске. В нулевые годы, работая в Москве, Вы продолжили деловые путешествия. С некоторыми странами у Вас завязались особенно тесные контакты.

- Я благодарен судьбе за то, что в течение жизни мне пришлось и приходиться много путешествовать. Так происходит до сих пор. Но всё-таки сейчас и по России, и по миру  езжу меньше, чем раньше. В 2018 году вместе с А.А.Кожуховым я стал учредителем и ведущим хирургом клиники «СПЕКТР». Поэтому основное внимание, основные силы теперь уделяются собственной клинике.

Большинство поездок по стране и за рубеж в моей жизни – это не просто разовые командировки. Речь идёт о так называемой «выездной хирургии», когда хирург-эксперт регулярно приезжает в какую-либо страну или регион России, чтобы оперировать пациентов. Один выезд может включать в себя один-два или несколько операционных дней.

Обычно приходится оперировать самых сложных пациентов. Работы много. Хирурги действительно «пашут». Нередко такие выезды происходят в выходные дни. Во всяком случае, так было у меня. А в понедельник необходимо возвращаться к работе в своей клинике.

Поэтому сейчас – в том числе заботясь о собственном здоровье – я ограничил «выездную работу». Но всё равно примерно один раз в два месяца направляюсь в Воронеж, где провожу витреоретинальные операции в клинике «Современная офтальмология».

С 2005 года по 2008 год я регулярно – один раз в два-три месяца – выезжал в Албанию, где проводил операции в частной клинике. Одним из её руководителей был профессор М.Д.Пожарицкий.

- Как была организована Ваша работа в Албании?

- Чтобы «выездная хирургия» была эффективной, необходима слаженная, работоспособная команда. Хирург должен быть уверен в том, что врачи-диагносты проведут необходимые предоперационные обследования, смогут подготовить пациента к хирургическому вмешательству.

Я должен знать, что клиника сможет оказать пациенту экстренную и плановую послеоперационную помощь. Иногда после витреоретинальной операции у пациента может резко повыситься внутриглазное давление. Что делать в том случае, если хирург по объективным причинам находится далеко от пациента? Требуются местные квалифицированные врачи, постоянно готовые оказать помощь.

- В Албании все эти условия соблюдались?

- Да. Считаю, это, в первую очередь, заслугой Михаила Дмитриевича Пожарицкого, прекрасного врача и замечательного организатора здравоохранения. В Тиране, столице Албании, он создал прекрасную клинику, которая продвигала в этой балканской стране самые передовые офтальмологические технологии.

Местные жители относились к нам, русским докторам, очень доброжелательно. С большим доверием. В Албании мне запомнилось яркое солнце, тёплое Адриатическое море, прекрасные пляжи, красивая природа, вкусная кухня (особенно мясные блюда). Но работа была напряжённая, поэтому на пляже приходилось бывать нечасто.

Конечно, я навсегда запомнил странно-курьёзную достопримечательность Албании: сотни тысяч железобетонных дотов, оборонительных укреплений, которыми буквально усыпана вся страна. Это наследие коммунистического режима. Во второй половине пятидесятых годов албанский диктатор Энвер Ходжа рассорился с Советским Союзом и другими социалистическими странами и стал строить свой «особый социализм», который был основан на идее максимальной изоляции, закрытости Албании, превращении её в «страну-крепость», готовую в любой момент обороняться от нашествия «пришельцев». Именно для этого и строились многочисленные оборонительные укрепления.

После падения коммунистического режима в конце восьмидесятых годов Албания прошла непростой путь. Но сейчас страна открыта миру. Там много иностранцев, особенно из Италии и Греции. В последние годы создаётся немало смешанных семей. Растут иностранные инвестиции. Кстати, российские офтальмологи в Албании и сейчас продолжают работать, как и практически во всех странах балканского полуострова. Российских туристов тоже становится больше.

Кстати, у нас в стране нередко путают албанцев – жителей Албании и албанцев –косоваров, жителей Косово. На самом деле, этнические албанцы составляют подавляющую часть населения Косово. В результате кровопролитного конфликта Косово фактически отделилось от Сербии, хотя многие страны мира, в том числе и Россия, этого отделения не признали. Поэтому с Косово у России отсутствуют дипломатические и какие-либо иные официальные отношения.

Но албанское государство в этом застарелом конфликте прямого участия не принимало и не принимает. Поэтому для российско-албанского сотрудничества нет никаких препятствий. Албания – миролюбивая страна. У неё нет конфликтов или территориальных споров с соседями. Также не идёт речь об объединении Албании и Косово.

- Думается, очень важно, что Вы прояснили эти политические моменты. В России курсирует много предрассудков в отношении Албании… Вам запомнились какие-либо конкретные случаи, связанные с работой на Балканах?

- Мне всегда запоминаются яркие эмоции пациентов. Например, была одна пациентка с запоминающейся фамилией «Балерина». У неё были отслойки сразу на двух глазах. И обе операции прошли успешно. С хорошим оптическим результатом!

Вообще, у хирургов обычно остаются в памяти или самые удачные операции, когда удалось помочь в практически безвыходной, тяжелейшей ситуации… Или, наоборот, те случаи, когда помочь, к сожалению, не удалось. Это может быть связано не только с офтальмологическими проблемами, а с общим состоянием организма.

Что касается работы в Албании… Не считаю этот опыт уникальным. К авторитетным, успешным хирургам часто обращаются с такими предложениями. Для витреоретинальной офтальмохирургии «выездная тема» особенно актуальна. Хороших специалистов не хватает. Если какая-то клиника хочет развивать это направление, то жизненно необходима помощь хирурга-эксперта.

- Хирург-эксперт, вероятно, может не только провести операцию, но и передать свой опыт коллегам.

- Так и происходит. Например, одно время я ездил в Киров, оперировал там. Но потом в этом отпала необходимость т.к. были подготовлены местные кадры. Что такое передача опыта? Это многогранный процесс. Одно дело, когда молодой врач принимает участие в каком-либо обучающем курсе. Это тоже полезно! И совсем другое дело, когда этот же врач в течение долгого времени может видеть, как работает его опытный коллега, какие результаты он получает.

Витреоретинальная хирургия ещё имеет имидж «непредсказуемой». Результат операций здесь, во многом, зависит от мастерства хирурга. Поэтому регулярные выезды «корифеев» этой области в регионы России, а также зарубежные страны полезны и для пациентов, и для врачебного сообщества.

- В прошлых беседах мы подробно говорили о «Центре диагностики и хирургии заднего отдела глаза», где Вы трудились «в тандеме» с руководителем этой  клиники, профессором Г.Е.Столяренко. Сегодня хотелось бы попросить Вас рассказать о работе в офтальмологическом центре «Новый взгляд».

- В «Новом взгляде» я стал работать в начале 2007 года. Завершился этот этап в 2019 году, уже после создания «СПЕКТРА». Наш «тандем» с Георгием Евгеньевичем был успешным и продуктивным. В этой оценке мы с ним сходимся. Но очевидно, что как основатель клиники именно он был «лидером тандема». Особенно это было заметно в первые годы нулевых, когда меня в Москве ещё мало знали, я только недавно переехал из Хабаровска, а он был уже известным доктором. Первое время пациенты шли именно к нему.

В дальнейшем, в процессе работы у меня стали появляться в клинике и «свои» пациенты, меня узнали в Москве… Но всё равно на каком-то жизненном этапе появилось желание работать самостоятельно, «выйти из-под крыла» уважаемого Георгия Евгеньевича. Он это решение понял.

- Почему после «Центра диагностики и хирургии заднего отдела глаза» Вы пришли именно в клинику «Новый взгляд»?

- Во-первых, меня привлекло то, что речь шла о солидной, популярной, известной в Москве офтальмологической клинике. Она и сейчас успешно продолжает работать. Во-вторых, в то время «Новый взгляд» на регулярной основе не занимался «полосной» офтальмохирургией т.е. хирургическими вмешательствами, включающими в себя вскрытие глазного яблока. Время от времени операции на переднем отрезке глаза производил профессор Н.Н.Пивоваров, но «постоянного» хирурга там не было. А витреоретинальными операциями, вообще, никто не занимался. Зато у этого учреждения имелся обширный опыт в рефракционных вмешательствах (очень востребованных и в то время, и сейчас).

Учредитель клиники предложил мне взять на себя «полосную» хирургию. Это было интересно! Я согласился.

- Ещё в Хабаровске Вы проявили себя как универсальный хирург.

- Дело моей жизни – витреоретинальная офтальмохирургия. Но одновременно мне интересны и практически все виды операции на переднем отрезке глаза, и рефракционные вмешательства.

Начинать работать в «Новом взгляде» было психологически легче, чем на предыдущем месте работы. К то времени я уже привык к ритму московской жизни, уже появилась определённая известность и среди пациентов, и в профессиональных кругах.

На первых порах пациентов было немного, что совершенно естественно, когда в лечебном учреждении открывается новое направление. Но ситуация изменилась очень быстро. В клинику пришли люди, которые хотели, чтобы их оперировал доктор Унгурьянов. Иногда в день я проводил до тридцати операций и на переднем, и на заднем отрезке глаза. Когда операционный день предполагал исключительно витреоретинальные вмешательства, то их могло бы не более десяти т.к. каждая такая операция требует значительного количества времени.

Много пациентов приходило на амбулаторные консультации. Помню, за один день я принял 136 человек. Это был рекорд за все годы врачебной практики! Специфика работы врача состоит в том, что даже если пациентов много, то помочь нужно каждому. Даже если, по сути, ситуация несрочная.

В «Новом взгляде» сформировалась отличная, «боевая», дружная команда. Некоторые коллеги потом вместе со мной перешли в «СПЕКТР». Когда людям комфортно и приятно работать вместе – легче и эффективнее выполнять самую трудную работу. Особо хотел бы отметить наше взаимодействие с Т.Л.Фадейкиной. В «Новом взгляде» Татьяна Львовна была моим операционным ассистентом. Кроме того, она занималась послеоперационным наблюдением пациентов.

Когда создавался «СПЕКТР», я предложил назначить её нашим главным врачом, учитывая, что для этой должности нужен опытный специалист, проверенный человек, хороший организатор. А.А.Кожухов с этим предложением согласился. Прошедшие три года показали, что решение было правильным. Т.Л.Фадейкина вносит большой вклад в развитие «СПЕКТРА». Кроме того, она продолжает расти как специалист, став успешным рефракционным хирургом.

Первое время в «Новом взгляде» я работал, вообще, без отпусков. В дальнейшем стал позволять себе несколько раз в год брать по одной свободной неделе. В это время, как правило, просил друзей-хирургов быть готовыми меня подменить, приехать в клинику в случае необходимости, помочь пациентам, если у них что-то случится. И сам тоже всегда готов помочь коллегам в таких ситуациях.

- Какие ещё у Вас остались воспоминания о времени работы в «Новом взгляде»?

- Хорошее, продуктивное время. Моя работа способствовала повышению престижа клиники. А учредитель лечебного учреждения смог создать достойные условия для персонала. Кстати, этот человек не является врачом по специальности, но, занимаясь медицинским бизнесом, он доверяет экспертному мнению профессионалов. Правильная позиция!

Успехи были не только в витреоретинальной хирургии. Могу упомянуть хирургию катаракты. Все операции выполнялись на высоком уровне, когда не повреждаются ткани роговицы, используются малые дозы ультразвука… В итоге, у подавляющего большинства пациентов восстановительный период после факоэмульсификации катаракты составляет всего  15-20 минут. И потом человек может наслаждаться отличным зрением.

Мы также внедрили факичные линзы.

- Они и сейчас пользуются большой популярностью!

- Использование факичных линз – отличный способ коррекции зрения у пациентов от 20 до 40 лет, которым противопоказана лазерная коррекция зрения. Это может быть связано с очень высокой степенью близорукости (до -18 и даже выше) или особенностями роговицы. Если говорить простым языком, то факичную линзу можно сравнить с обычной контактной линзой. Только надевается такая линза непосредственно на «родной» хрусталик.

В отличие от контактных линз, менять факичные линзы не нужно. Они прекрасно служат десятки лет, вплоть до того времени, когда пациенту требуется факоэмульсификация катаракты. Это может произойти и в шестьдесят лет, и в семьдесят лет!

- Олег Владимирович, позвольте вновь затронуть в нашей беседе актуальную тему. В настоящее время средства массовой информации уделяют большое внимание коронавирусной инфекции. В этой связи нередко можно слышать об осложнениях на сетчатке у переболевших Ковидом пациентов. О каких именно осложнениях идёт речь? Как с ними справиться?

- Коронавирус оказывает негативное влияние на весь организм, в том числе на орган зрения. Когда мы говорим о проблемах с сетчаткой, то, в первую очередь, речь идёт о кровоизлияниях в сосудистой оболочке глаза. Её можно назвать «подложкой» сетчатки. Сосудистая оболочка (хориоидея) располагается под сетчаткой, и работа сетчатки с ней теснейшим образом связана. Также могут возникать кровоизлияния и в самой сетчатке.

- Почему это происходит?

-Как правило после приема антикоагулянтов, то есть, из-за излишнего разжижения крови.

- Как известно, как раз  при лечении коронавируса  и применяются антикоагулянты, лекарственные средства, разжижающие кровь.

- Это необходимо. Но важно не заниматься самолечением! Правильную дозу препаратов может определить только врач. Кроме того, существуют специальные анализы крови, дающие возможность контролировать этот процесс.

- Что делать, если кровоизлияние произошло?

- Обращаться в специализированную клинику как можно быстрее! Могу повторять этот призыв вновь и вновь! Если кровоизлияние произошло, то кровь сама не уйдёт. Необходимо провести витреоретинальное хирургическое вмешательство. Если не сделать этого своевременно в сроки до 14 дней, то кровь будет выделять токсичные вещества, уничтожающие клетки сетчатки. К сожалению, восстановить их уже не получится… На всю жизнь у человека останется тёмное пятно перед глазами. А можно и полностью потерять зрение!

- Надеюсь, что посетители Сайта внимательно отнесутся к Вашим словам!

- У меня были случаи, когда пациенты обращались к врачу через месяц после кровоизлияния, через два месяца… И у них не было никакой внятной причины, почему они не сделали этого раньше. Если обратиться в клинику своевременно, желательно, уже в первые дни после случившегося, то хирург, как правило, сможет «убрать» кровь без каких-либо последствий для зрительных функций.

- Не хотелось бы заканчивать нашу беседу на такой важной, но всё-таки грустной теме, как коронавирус… Недавно Вы вернулись из отпуска. Не могли бы поделиться с посетителями Сайта своими впечатлениями?

- Отпуск – это всегда замечательно! Но в силу специфики моей работы возможность сделать «передышку» именно в осенний период является просто бальзамом на сердце. Осень в клинике «СПЕКТР» - самое напряжённое время. Осенью к нам обращается больше всего пациентов, в том числе и тех, у кого нет ничего срочного.

- Возможно, осенняя погода способствует мыслям о необходимости проявить заботу о своём здоровье.

- Факт остаётся фактом: каждую осень нагрузка на хирургов существенно возрастает. Но работать на износ, в ущерб собственному здоровью – тоже не выход! Поэтому для меня важно даже в это напряжённое время найти время для отдыха.

В «СПЕКТРЕ» - два учредителя, два ведущих хирурга. Практически во всех вопросах – и административных, и лечебных – мы можем заменить друг друга. Поэтому вполне возможно без ущерба для дела, без ущерба для пациентов позволить себе двухнедельный отпуск. В этом году я две недели провёл на Красном море, в Египте.

- Нельзя не приветствовать тот факт, что в нынешнюю «коронавирусную эпоху» у нас всё-таки есть возможность отдохнуть в Египте.

- Египет признаёт российские вакцины. Для въезда в страну достаточно предъявить отечественный сертификат о вакцинации. Он автоматически оформляется на русском и английском языках, и приходят в «Личный кабинет» Сайта Госуслуги.

Число российских туристов в Египте в последние годы резко уменьшилось т.к. после террористической атаки на наш самолёт было прервано авиасообщение. Только недавно его восстановили. У меня сложилось впечатление, что многие россияне соскучились по Египту, а египтяне – соскучились по нас. Надеюсь, что в дальнейшем общение прерываться не будет.

- Египет осенью – возможность продлить лето!

- В первой половине октября погода была великолепная. Воздух 27ͦ - 30ͦ. Вода тёплая, море ласковое. Одну неделю я провёл на яхте в компании кайтсерферов. Это было так называемое «кайт-сафари». Мы жили на яхте. Днём под руководством тренеров занимались кайтсерфингом. А вечером общались, наслаждались красивыми закатами. На яхте царила прекрасная атмосфера!

Потом в течение недели жил в гостинице в Хургаде. Тоже очень понравилось! Отпуск – возможность «прочистить мозги», посмотреть на жизнь с другой стороны, узнать что-то новое. И, конечно, я рад, что удалось глубже постичь кайтсерфинг, в частности, прыжки на доске. Стало лучше получаться!

Беседу вёл Илья Бруштейн